Сергей Михеенков - Солдатский маршал [Журнальный вариант]
Конев постоянно держал ситуацию в руках. Приказал перенести командные пункты командиров дивизий ближе к сражающимся войскам, а НП перебросить на правый берег Днепра, «не дальше 1–1,5 км от войск, в места, позволявшие вести наблюдение за полем боя», тем самым давая понять своим подчинённым, что впредь драться предстоит только за Днепром. Часто появлялся на передовых полевых наблюдательных пунктах сам.
Итак, основной удар Конев нанёс в районе Переволочной. Как и задумывал. 37‑я армия генерала Шарохина и 7‑я гвардейская генерала Шумилова выполнили свою задачу блестяще. Они переправились на правый берег, захватили плацдарм оперативного значения, разгромили четыре немецких дивизии, пытавшихся их контратаковать, нанесли ощутимый урон противнику в танках.
В период днепровских боёв к Коневу часто приезжал маршал Жуков. Шли консультации, изучались донесения командиров первых линий и разведки, тут же определялись тенденции. Внимательный анализ событий подсказывал дальнейшие решения, как говорят, по ходу пьесы. Азартный Жуков, блестя глазами, буквально в спину толкал вперёд Конева:
— Давай, давай! Вот она, твоя маршальская звезда! — И накрывал ладонью район Донбасса.
Конев прекрасно понимал: пока Манштейн латает дыры там и тут, пока держит часть танковых дивизий против Ватутина в районе Киева, надо непрерывно давить вперёд. Но понимал он и другое: каждый метр захваченной земли, каждая позиция, отбитая у противника, оплачивается солдатской кровью. Через много лет в разговоре с Константином Симоновым он скажет такие слова: «Уложить людей недолго, наступление их быстро съедает…»
Генерал Жадов в своих воспоминаниях о боях на Днепре и в районе Донбасса дал очень точную характеристику своему командующему: «Беседуя с командованием соединений, генерал Конев обращал их внимание, в первую очередь, на особо тщательную подготовку штурма, организацию и поддержание взаимодействия во всех звеньях… требовал от политработников активной работы по мобилизации личного состава на лучшее выполнение предстоящей боевой задачи».
С генералом Жадовым Конева связывала давняя дружба, учёба в военной академии им. М. В. Фрунзе, совместная служба на Северном Кавказе, 41‑й год, бои под Москвой. Дружбу они сохранят на всю жизнь.
В октябре 1943 года по плану, разработанному штабом Степного фронта и согласованному с маршалом Жуковым, а затем утверждённому Ставкой, армии генерала Конева ринулись на Пятихатку и Апостолово. Главный удар наносила 5‑я гвардейская армия генерала Жадова. Наступлению гвардейцев предшествовал непростой маневр: 5‑я снялась с плацдарма в районе Кременчуга, переправилась на левый берег, совершила стокилометровый марш на юго–восток вдоль фронта в район Куцеваловки, снова переправилась на правый берег и сосредоточилась на плацдарме, занятом 37‑й армией генерала Шарохина. Сюда же после доукомплектования бронетехникой и экипажами из района Полтава — Харьков прибыла 5‑я гвардейская танковая армия генерала Ротмистрова. Все передвижения войск производились скрытно. Маневр, широкий и стремительный, — вот тот стиль, который Конев начал совершенствовать здесь, в Битве за Днепр, и вскоре доведёт его до совершенства.
Противник перед ударной группировкой Степного фронта стоял битый, опытный. Манштейн понимал, что Конев будет атаковать, а потому сосредоточил против него двадцать четыре дивизии и 700 самолетов 4‑го воздушного флота.
Атака началась 15 октября. Противник встретил атакующие части четырёх общевойсковых и одной танковой армии огнём и контратаками. Почти двое суток эта махина ворочалась, вклинившись в оборону 8‑й немецкой армии, усиленной танками и бронетехникой 1‑й танковой армии, пока, наконец, не прорвала её на всю глубину. В прорыв Конев тут же бросил танковый и механизированный корпуса. Вместе с бомбардировщиками генерала Полбина и штурмовыми полками генерала Рязанова танкисты уже 19 октября захватили крупный железнодорожный узел на правобережной Украине — станцию и посёлок Пятихатка. Здесь взяли богатые трофеи, в том числе склады с продовольствием и зерном. Урожай украинских полей немцы вывезти не успели.
Манштейн бросил навстречу Коневу резерв — две пехотных и две танковых дивизии. Все они только что прибыли из Италии. Но резервы тут же были поглощены сражением и существенного влияния на его исход не оказали.
Впоследствии Манштейн сетовал: «В течение всего октября Степной фронт противника, командование которого было, вероятно, наиболее энергичным, перебрасывал все новые и новые силы на плацдарм, захваченный им южнее Днепра на стыке между 1‑й танковой и 8‑й армиями. К концу октября он расположил здесь не менее пяти армий (в том числе одну танковую армию), в составе которых находились 61 стрелковая дивизия и 7 танковых и механизированных корпусов, насчитывавших свыше 900 танков. Перед таким превосходством сил внутренние фланги обеих армий не могли устоять и начали отход соответственно на восток и запад. Между армиями образовался широкий проход. Перед противником был открыт путь в глубину Днепровской дуги на Кривой Рог и, тем самым, на Никополь, обладание которым Гитлер с военно–экономической точки зрения считал исключительно важным».
Кстати, Конев в своих «Записках…» заметил автору «Утерянных побед», что он «для оправдания своего поражения преувеличил численность советских войск», но в целом сказал правду.
20 октября все четыре фронта, действовавшие на южном фланге, были переименованы в «Украинские». Степной тоже стал «2‑м Украинским».
В эти дни Сталин позвонил Коневу. Конев коротко доложил:
— Войска фронта находятся на подступах в Кривому Рогу.
— Как ведёт себя противник? — спросил Верховный.
— Противник, опасаясь окружения, начал эвакуацию тылов из Днепропетровска, оставил в районе города части прикрытия, а главные силы перебрасывает в район Кривого Рога против нашего фронта.
— Я понимаю, что у вас есть какое–то предложение. Что вы предлагаете, товарищ Конев?
— В этих условиях крайне необходимо начать наступление армиями правого крыла 3‑го Украинского фронта для скорейшего разгрома днепропетровской группировки противника.
— Хорошо. Мы подумаем и сообщим вам о своём решении.
23 октября гвардейцы Жадова вышли к Кировограду, охватив город и район с северо–запада. В этот же день 5‑я гвардейская танковая подобное положение создала в районе Кривого Рога. Правофланговые части 3‑го Украинского фронта тут же воспользовались благоприятной ситуацией и вплотную подошли к Кривому Рогу.
Во время атаки Конев находился на наблюдательном пункте генерала Ротмистрова, откуда хорошо просматривалась окрестность и картина боя. Как всегда, командир штурмового корпуса генерал Рязанов со своими офицерами связи находился рядом. Рязанов корректировал действия своих штурмовых полков. Девятками «Илы» заходили на цель и «пропахивали» её бомбами, РСами и пулемётным огнём. Накрывали огневые точки и танки противника.
С НП Ротмистрова Конев поехал на командный пункт генерала Шарохина. 37‑я армия стояла правее. Войдя в просторную землянку, уставленную телефонными аппаратами, с порога сказал:
— Михаил Николаевич, готовь противотанкистов, сейчас на тебя полезут.
И действительно, через некоторое время противник ввёл в дело танковый резерв, пытаясь отсечь прорвавшуюся к Кривому Рогу советскую группировку именно на участке 37‑й армии.
Все, кто воевал, или, как говорят военные, работал с Коневым, отмечают его собранность, умение владеть собой в самых сложных обстоятельствах, дар видеть картину всего фронта и предвидеть действия противника. Вот что разглядел в нём Верховный ещё в 41‑м, когда начал выдвигать и доверять. Хотя впоследствии протащил и через отстранения и недоверие. Таков был характер диктатора. Даже своих выдвиженцев и любимчиков он всегда держал в узде. Конев тоже чувствовал эти поводья. Но, раз и навсегда указав членам Военного совета фронта их место и определив их должностные обязанности, сумел построить свою работу так, что эти поводья не натирали бока…
К началу ноября противник всё ещё удерживал Кривой Рог и район Никополя.
8 ноября 1843 года Манштейн нанёс мощные контрудары по войскам 1‑го Украинского фронта с целью восстановить оборону по Днепру. Своей цели он не достиг, но 1‑й Украинский фронт вынужден был перейти к обороне и на этом рубеже простоял до конца года.
Тем временем Конев получил очередную директиву Ставки, в которой говорилось: «Прочно закрепившись на ныне занимаемом рубеже, нанести удар силами 37‑й, 57‑й и 5‑й гв. танковой армий в общем направлении Лозоватка, Широкое, обходя Кривой Рог с запада, и во взаимодействии с 3‑м Украинским фронтом разбить криворожскую группировку противника, овладеть Кривым Рогом и выйти на рубеж Петрово, Гуровка, Широкое. Разгранлиния слева прежняя. Наступление начать не позже 12–14 ноября».
